20 октября в Институте психолого-экономических исследований прошёл первый открытый семинар для учёных и студентов. В рамках семинара с докладом "Вызовы, стоящие перед психолого-экономической наукой в условиях текущей геоэкономической войны" выступил Директор ИПЭИ А.Н. Неверов

1.    Ситуация, которая сейчас происходит в мире, ставит перед российской наукой задачу проведения исследований, которые бы оказывали реальную поддержку человечеству и всему миру.

Мировому сообществу требуется меньше исследований ради исследований, больше свободного поиска и утилитарного подхода к науке.

2.    До этого года экономическая наука фактически работала в максиме, заложенной в 1989-90-х годах.

В это время были опубликованы две научные работы: Ф. Фукуяма эссе «Конец истории?» и Э. Люттвак «Стратегия. Логика войны и мира». Концепция, представленная Люттваком, в значительной степени объясняет то, что сегодня делает англо-саксонский центр: смерть людей и использование оружия массового поражения является средством выполнения экономических задач. Возможно, что они такими были всегда, но в теоретическом конструкте принято считать, что война и экономика – это две разных стадии. Когда начинается война, нормальная традиционная экономическая модель заканчивается. 

3.    Сейчас мы вступаем в следующий этап – этап возможностей, экономику ноосферы (до этого ей предшествовала экономика биосферы).

Мы спрогнозировали в 2008, что конец этапа формирования готовности к переходу следующей долгосрочной стадии социально-экономического развития наступит на рубеже 2020 года. Тогда мы сказали, что кризис 2008 года продлится минимум до 2015 года, максимум до 2025 как череда структурных кризисов, связанных именно с переходом с одной большой длинной экономической ситуации в другую большую и длинную. 

4.    Япония – один из наглядных примеров того, как работает экономической война.

На момент начала 1990-х годов Япония была Второй экономикой мира. В это время американцы уже 10 лет снимали фильмы о том, как они борются с «японским экономическим чудом» и учились японской культуре управления. За 90-е годы ВВП Японии упал на 1%. У американцев получилось остановить конкурента: научились тому, чему надо, купили то, что можно и фактически засунули японцев в, так называемую, ловушку дефляции. 

5.    Все доктрины международных и экономических отношений на конец истории уже были объявлены 30 лет назад.

За это время новых доктрин не появилось и сегодня мы наблюдаем концептуальный тупик. Цитируя одного из советско-российских философов, можно сказать, что мы сейчас живем в Эпоху реализованных антиутопий, которая состоит из трёх блоков: Хаксли «Дивный новый мир» (Китай), Оруэлл «1984» (англосаксы), Замятин «Мы» (Россия). В условиях когнитивно-информационной войны, которая идёт уже не первый год, все пытаются обвинить друг друга: у вас так, как нам не хочется. 

С 80-х годов XX века никаких новых творческих моделей будущего не появилось. Это опять же говорит нам о том, что человечество вступило в концептуальный кризис. Философы и художественные писатели могут фантазировать, не ограничивая себя, но даже они не могут сказать ничего нового.

Этот концептуальный тупик характерен для макропереходов. К примеру, XII-XV века в Европе и в Арабском мире не имели образа будущего вплоть до эпохи Возрождения.

6.    То, что мы видим в мировой экономике в 2022 году, «раздербанивание» экономических связей, началось не в 2022 году.

А с коронавируса во второй половине 2019. Началось и пока не планирует заканчиваться.